Форум » Библиотека » Арсийский крест » Ответить
Арсийский крест
Алассиэн: Давно мечтал увидеть море. И мир вовне моего мира, окрест замка – какой же, оказывается. Огромный мир! Но чтобы всенепременно вместе с Белль. Моей Белль. Донной Изабелль Лионелли. Я уже привык видеть себя в зеркале. И не скажешь, и не догадаешься, что были клыки. Хвост, когти… Я теперь человек. Уже тридцать два дня, как. Начало лета, лёгкие облака ползут в вышине, поют в зарослях сирени какие-то мелкие птицы. Раннее утро, солнце только-только поднимается из-за леса. Белль в шляпке и сером дорожном платье, счастливая и взволнованная. И я, всё ещё не привыкший носить камзол и время от времени поправляющий неудобный рукав. Забавно, наверное, со стороны… Зверем жить было проще. Но человеком – интереснее. Запряжённая четвёркой карета ждёт нас у самого моста. Мы едем в Арсию, город у южного Внутреннего моря. …Ловлю и запоминаю каждую мелочь. Рисунок сплетающихся над дорогой ветвей, крутобокий мостик через речку, башни замка издали, уже из подгорья. Давно я не выбирался так далеко! Но прежде дальнего пути у нас есть одно небольшое, но очень важное дело. Неторопливо въезжаем в городок, который зовётся Клермон. Ближайший к замку, между прочим. Моя земля. От копыт разбегаются пёстрые куры, вспрыгивает на низкий заборчик полосатая кошка полухвостой породы. Завидев гербовых львов на дверцах кареты, несколько человек поспешно снимают шляпы и кланяются. Вот это они зря – подобострастия не люблю. Кони замирают возле старого каштана на площади. Тартарини спешивается и распахивает дверцу кареты. Ступаю на камни мостовой и подаю руку Белль. Замечаю, как от крыльца дома напротив за нами наблюдают три совершенно одинаковые девушки. Увидев Белль, они дружно произносят: «Ах, не может быть!» Над крыльцом красуется вывеска с изображением овечьей головы. И надпись: «Бараний рог». Я уже умею читать молча. Не проговаривая слов. От площади до книжной лавки – десяток шагов. Теперь шеи в нашу сторону вытягивает не только трио из «Бараньего рога», но и десятка два людей, а вместе с ними – любопытная пёстрая свинья. Никто не подошёл, но разговоры слышны хорошо. - Дык это ж Белль! - Не мели чушь, её чудоюд съел! (Ага, а «чудоюд» - это я?) - И Мориса, чтоль, тож? - А я почём знаю? - Какой те чудоюд, бесстыжий, тебе лишь бы на чужих баб заглядываться! - Андиоты, гляньте, какие у кареты гербы! Дальше я не слышал. Пригнувшись у низковатой двери, я вслед за Белль шагнул внутрь лавки, на вывеске которой была нарисована раскрытая книга. Навстречу выбежал хозяин – маленький худой старичок. - Чего изволите, госпо… Белль, вот не ожидал тебя увидеть! - Здравствуйте, мессир Криспен! - И когда же ты только… Как будто недельку назад заходила, в уже знатная дама! Как летит время! Белль улыбается. - Не недельку, мессир Криспен, а больше. Что здесь без меня произошло? - Ах, сам не знаю, то ли зима, то ли лето! Едва успели пожелтеть листья… «Багрян убор листвы летучей, И осень уж идёт с Андуччи», - как говорил великий ЛаКанто, да. это я задумался что-то… В один вечер спустилась зима, да такая, что я отродясь не видел. А потом… Потом, Белль, так же, за одну ночь, весна пришла и деревья зацвели, да такая дружная, спорая, кто бы мог и поверить! - Мессир Криспен, - говорит Белль и оборачивается ко мне, - это мой муж, Эглантен Лионелли. - Да, чуднО как, вот ты уже и замужем. А как будто совсем недавно была такой маленькой… Что? Лионелли? Но это же… - Да, мессир Криспен, улыбаюсь я и протягиваю книжнику руку. - Скажите мне, что я сплю, и я вам охотно поверю, - бормочет книжник. – Белль, это правда, или ты разыгрываешь старика? - Ну конечно же правда, - хором отвечаем мы. Белль продолжает: - Я хочу подарить Вам книгу, о которой, я знаю, Вы давно мечтали. Вот: «История Ферраны и Рутении с древнейших времён до наших дней» Гильома Ронневальдского. Мессир Криспен принимает подарок – толстую книжку в кожаном переплёте – и у него явственно дрожат руки. - Белль, да как же так… я же такую сколько лет не мог найти… ты серьёзно. Или… Да как же мне теперь тебя называть, донна…? - Зовите как всегда, - отвечает Белль. – Я ведь не переменилась! -Да, а под крышечкой – дарственная надпись, – напоминаю я. Дейчтвительно, там, под корочкой переплёта, аккуратным мелким почерком выаедено: «Дорогому мессиру Криспену, который научил меня верить в мечту и никогда не сдаваться. Изабелль Леверье-Лионелли, 1791 год». Ну вот и всё. Больше в этом городке у нас дел нет. Книжник провожает нас, машет вслед одной рукой, а другой прижимает к сердцу «Историю Ферраны» и счастливо улыбается. Собравшийся было любопытствующий народ расступается. Пропуская карету. С местным мэром я как-нибудь тоже поговорю. Потом. - Кто эти три… почему они одинаковые? – шёпотом спрашиваю я у Белль. - Они сёстры-тройняшки. Родились в один день. Жаннетта, Жоржетта, Бабетта… Дочери трактирщика. - Это который «Бараний Рог»? - Он самый.
Ответов - 12, стр:
1 2 All
Ветер: Алассиэн Точно, она самая!
Алассиэн: Ekevka пишет: не беспокойся(знаю, от меня звучит смешно), так даже интереснее Ну почему же смешно? Не так много людей комментируют мои фанфики. Читателей ценить нужно! ;) Просто я как бы говорила раньше, что вот, скоро будет продолжение, а сама всё никак его не выкладываю. Качество текста, скажем так, меня не вполне устраивает. Но по событиям "Арсийского креста" я знаю всё (просто рассказать надо хорошо). Селести очень красивая придумалась, и с картинкой повезло Да, повезло. Вот найду бумажку с эпизодом про Пинья Альбу (место такое), или перепишу заново, тогда станет ясно, что способна вытворять эта рыжая леди :) Ветер пишет: она самая! Да, картинка удачная. И костюм... скорее из парадных, хотя она при надобности и в платьях ходит.
полная версия страницы